В России Ланселот проиграл битву за сердца детей. Бюргеры не стали побеждать Дракона в себе. Шварц мог думать, что пишет пьесу про Веймарскую республику и Рейх, а написал про Советский Союз и Россию. Те, кто в 90-е обличал империю, сегодня кладут камни в ее крепостную стену. Через 2 года фильму "Убить дракона" исполнится 30 лет. Его сняли в 1988 году. Середина перестройки – запретили карательную психиатрию, город Брежнев переименовали обратно в Набережные Челны, из Афганистана начинают выводить советскую армию. Марк Захаров думал, что он снимает про российское прошлое, а снял фильм про российское будущее. Советский дракон ведь и правда не умер. Ему на смену пришли хаос и бургомистр. А люди, уставшие от одного и второго, очень скоро снова захотели дракона. Да и сам Марк Анатольевич в итоге примкнул к большинству, заявив в сентябре 2016-го о поддержке аннексии Крыма и политики Владимира Путина. За 5 лет в России может измениться все, а за 100 – ничего. Круг замкнулся. И можно долго рассуждать о том, что все империи переживают фантомные боли. Что рецидив в сердцах ее граждан был неизбежен. Что лишь скачок цен на нефть в начале "нулевых" позволил возродить систему. Что российская элита мотивирована лишь сверхдоходами и сверхпривилегиями. Все это так – и абсолютно не так. Нужно понимать простую вещь - Российская Федерация до сих пор вынуждена жить по законам империи. Слишком велика разница между ее окраинами, слишком масштабны различия между жителями Бурятии и Дагестана, ненцами и чеченцами. Она обречена изобретать духовные скрепы, убеждая жителей покоренных некогда территорий, что существование в общем государстве для них благо. Любой, кто в России побеждает дракона, оказывается лицом к лицу с дилеммой: страна похожа на лоскутное одеяло. Она обречена быть заложницей противоречий: между национальными республиками и русскими областями, между теми, кого кормит Москва и теми, кто кормит Москву. И с этой реальностью, обречен столкнуться любой российский политик, волею судеб и переворотов оказавшийся на вершине пищевой цепочки. Его либеральное прошлое окажется беспомощным перед простой вилкой вариантов: либо он становится вторым Горбачевым, либо вторым Путиным. Все потому, что любые реформы в России приведут к появлению внесистемных игроков. Любая экономическая оттепель – к политическим запросам у бизнеса. Любая децентрализация – заложит фундамент под центробежность. Кастрация силового аппарата снизит его лояльность. Отказ от пропаганды чреват появлением неудобных вопросов. Сокращение коррупционных окошек – разрушением внутриэлитного консенсуса. Особенность российской системы в том, что она принципиально нереформируема. Любые перемены обязательно приведут систему в движение – и это может закончиться распадом и гражданской войной. Единственная альтернатива этому – общественно-политический формалин. Забетонированное единство и монументальное единодушие. Любому, кто придет на смену Владимиру Путину, придется выбирать из двух вариантов. Либо он превращает Россию в обычную комфортную страну – и тогда новый 1991 год повторяется. Либо он сам становится Владимиром Путиным. Для наше страны это означает то, что надеяться можно на лучший вариант. Но готовиться – к худшему. +Відео
2 3
Комментариев нет:
Отправить комментарий